ПОДВОДНАЯ ГАЗЕТА
ЗИМА
ДЕКАБРЬ, ЯНВАРЬ, ФЕВРАЛЬ
СОБЫТИЯ ПОД ВОДОЙ
(Сообщения подводных корреспондентов)
ДЕКАБРЬ
Рыбье небо застыло и затвердело. Под водой всё темней и темней: толще лёд, толще снег, короче и сумрачней дни. Рыбы движутся мало: нет аппетита, одолели сон и лень. Лини, караси. сазаны, сомы спят беспробудно. Щуки и окуни разбойничают нехотя, больше стоят. Один налим набивает утробу: ему ведь в январе нереститься!
О ЛЕДЯНОМ ПЛЕНУ
Озеро только замёрзло, как вода начала убывать. Лёд в мелком заливе опустился почти на дно, превратился залив в ледяную ложбину.
С берегов мы скатываемся вниз, как с ледяных гор. Лёд гладкий, прозрачный, летишь вниз и всё под собой видишь: старую траву, камни, комья земли. А внизу, под горой, видно и дно: вязкий ил, пучки скомканных водорослей, осклизлые топляки. А между дном и льдом — попавшие в плен рыбы.
Стайка плотвиц лежит на боку — прямо им не встать. Окуни в ямке сбились рядком: один к одному. Язики уткнулись носами в ил. Щука свернулась зелёным полумесяцем: теснота, даже не распрямиться.
Лежат рыбы — будто под стеклянной витриной в рыбном магазине: живые и свежемороженые. И уж ничем им нельзя помочь.
ОСТРЁЦ
В Новгородчине окуня рыбаки называют острёц.
А мелкого окунька — остречонок.
На карстовых озёрах ещё отличают окуней и по годам.
Двухгодовалого окунька называют лоньшáк, лоньшачок; трёхгодовалого — третьяк.
Об играющих окунях говорят «игру́н бруи́т» или «окунь мули́т».
Как кому, а для меня охота за «рыбьими» словами интереснее охоты на рыб!
РЫБА В КОНВЕРТЕ
Один учёный получил посылку с большим комом засохшего ила.
Когда он расколол ком, из него, шипя и извиваясь, выползла большая рыба чешуйчатник. Во время засухи эта африканская рыба зарывается в ил и обволакивается слизью. Из слизи и ила получается «кокон», как бы глиняный кувшин, в котором рыба спит и ждёт дождей.
Другой любитель рыб получил по почте обыкновенный конверт.
Но вместо письма в конверте были крошки торфа и сухие икринки рыб. Любитель высыпал крошки с икринками в воду, и через полтора часа из икринок выклюнулись мальки!
За одно лето они вырастают из семян, цветут, плодоносят и погибают.
Зимой маков и подсолнухов нет — есть только их семена. Вот так же и рыбки. Когда приходит засуха и высохнут лужи, — рыбки погибнут. Их больше нет, есть только их икра.
Когда же настанет пора дождей, — из икры, как из семян, снова в лужах вырастут рыбки. И до новой засухи, за одно лето, успеют вырасти, повзрослеть и отложить икру. Как и положено это всем однолеткам!
ПЕРЕПУГАННАЯ РЫБА
Я плавал в полынье у самой кромки льда. Плавал долго и уже стал замерзать, хотя и одет был тепло. Особенно мёрзли лицо и руки: пальцы не сгибались, а скулы ломило от холода.
Но очень хотелось мне увидеть в зимнем озере крупную рыбу! А подо мной проходили только густые стайки мальков.
Я повернул к берегу и тут услышал стук, скрипение и громкие крики. На озёрный лёд съехали дровни; лошадь стучала по льду копытами, полозья повизгивали, а бегущие за дровнями школьники кричали и топали.
Сейчас же из-под ледяной кромки, из густой подлёдной темноты, прямо на меня выметнулись две большущие щуки! За щуками пронеслась стайка крупных язей. Вылетев на чистое место, они развернулись и остановились: ждали, что будет дальше. Но ничего страшного не случилось — шум саней затихал вдали. Тогда рыбы снова спрятались в подлёдную темноту. Видно, зимой крупные рыбы не любят света!
ВЕТЕРОК НА ДНЕ
Неизвестно отчего недалеко от берега вдруг открылась полынья: чёрное пятно воды на белом снегу. Решили проверить. Я надел резиновый костюм, обвязался верёвкой и нырнул в глубину. Тут неглубоко, метра три. На дне песчаная полянка, вокруг кусты водорослей. Странно: давно зима, а водоросли не отмерли и не легли на дно: стоят стройно и колышутся — как на ветру. И вода под ними кипит, и песчинки в воде пляшут: вверх-вниз, вверх-вниз!
Ясное дело: донный родничок. И не простой — «бродячий». Сегодня тут пробьётся сквозь дно, взвихрит лёгкие песчинки, заколышет тонкие водоросли, а через несколько дней, глядишь, — в другом месте. И от тёплой родниковой воды тает наверху лёд, всё шире расползается чёрная полынья. Сегодня тут, через несколько дней — там...
Опасны такие бродячие роднички: ты стоишь спокойно, а он под тобой лёд точит. А ты ничего не слышишь, не видишь, не чувствуешь.
ТРИ ЯМЫ
Знал я на озере три ямы, летом ещё их вымерял. Зимой нашли их по створам — стали рубить проруби. Приезжие аквалангисты спускались во все три. Потом рассказывали: в первой яме, говорят, стояли одни лещи. Сонные, здоровые, на брюхе пиявки.
Во второй яме ершей видимо-невидимо: пучеглазые, мелкие, носами все в одну сторону. Расступились перед пловцом, а позади опять сомкнулись — из ямы не стронулись.
В третьей яме плавали средние язики. Эти поживей, попугливей, но из ямы ушли без охоты.
Тянется зима. Стоят рыбы в ямах. Ждут весну.
СПЯТ ЛИ ЗИМОЙ КАРАСИ?
Считается, что караси зимой зарываются в ил, окутываются слизью и впадают в спячку. То же лини и карпы. Что будто бы всю зиму спят непробудно, как в лесу барсуки и ежи.
И верно: барсука или ежа зимой в лесу не встретишь. А вот карасей, линей и карпов в озёрах — приходилось. И даже на удочку они иногда попадались.
Как же всё это понять? Может, караси, лини и карпы вовсе и не зарываются в ил? Может, просто уходят в глубокие ямы, как все остальные рыбы? Сколько загадок в воде! А ещё говорят: «Всё разгадал — как в воду глядел». Куда там!
ВОЗДУШНАЯ ДОРОЖКА
Речка замёрзла ночью. А будто ничего и не изменилось: как была тихой и чёрной, так и осталась тихой и чёрной. Даже утки домашние обманулись: с кряканьем разбежались под горку, с ходу бросились, да и покатились по льду на животах!
Я шёл по берегу и смотрел на чёрный лёд. И в одном месте заметил непонятную белую полосу — от берега к середине.
Как Млечный Путь на ночном небе — из белых точечек-пузырьков. Когда я надавил на лёд, пузырьки под ним заползали, зашевелились, стали переливаться — точь-в-точь шарики ртути. Но почему воздушные пузырьки пролегли такой узкой и длинной дорожкой?
нора ондатры; ныряя, ондатра «надышала» свою удивительную тропу из воздуха!