Белая ночь
Пришёл июнь и оставил от ночи один тёмный час. Недовольно забубнили совы: «Для чего нам день?» Зато дневным птицам радость: ночь-то короче воробьиного носа! Вот она, пора белых ночей!
Птичка-зарянка поёт на еловой пике: одним глазком вечернюю провожает, другим утреннюю встречает.
Всё тайное стало явным. Всё невидимое — видимым.
Видно, как спят, смежив лепестки, цветы дневные. Как просыпаются в тёмной чаще ночные цветы, как испуганно приоткрывают они лепестки-ресницы и зачарованно поворачивают головки за плывущей луной.
Видно, как слетаются ночные бабочки-бражники к нашей северной орхидее — ночной красавице любке. Ведь только ночью открываются ее цветы и пахнут только ночью.
Ночной ёжик семенит по тропинке. Ночная летучая мышь порхает над головой. Ночная кукушка годы считает. Козодой, прищурив сумеречные глаза, урчит заунывно и долго.
Туман повис над рекой; сонно чмокают мокрыми губами ленивые рыбы. Тростники вглядываются в черноту — но не дрогнет даже их отражение.
Всё призрачно и невесомо: видно и не видно, слышно и не слышно. И деревья стоят по пояс в тумане, дыхание затая.
А звёзды тускнеют, не успев разгореться. А заря разгорается, не успев потускнеть.
И снова зарянки славят зарю.