К 80-летию со дня рождения Николая Сладкова.
http://n-sladkov.ru/index.php/sladkovmemory
Журнал "Звезда", 2000г.
Вспоминая о Николае Сладкове, я прежде всего вспоминаю летний день в Юрмале. Мы шли вдоль моря по пляжам, то людным, то пустынным, шли далеко, бесцельно, увлеченные разговором сперва о чайках, потом о божьих коровках, которые тысячами облепили мокрый песок.
Чайки сопровождали нас на всем пути. Сладков не кормил их, как это обычно делали курортники, но чайки почему-то неотступно следовали за нами, вернее, за Николаем. Я не любил чаек за их прожорливость, крикливость. Но Сладков обращал мое внимание на изящество их движений, на своеобразие характеров - одиночки, парочки, как бы молодежные компании...
В писательской среде Сладков держался особняком, молчаливо. Он вел себя как в лесу, где тоже старался не потревожить природной жизни. Он почти никогда не выступал, не мельтешил на собраниях, встречах, вечерах. Это была не его стихия. Он был из леса, из полей, из мира птиц, насекомых, рыб, зайцев, лис и прочей живности.
"Вместо травы - асфальт, вместо деревьев - стены, вместо синего неба над головой - дым и муть. Скрежет машин вместо пения птиц, гул толпы вместо лесной тишины, топот ног вместо плеска волн. Городское бесприродное детство".
Так писал Сладков в своих заметках.
В нем не было отвращения к городу, той нетерпимости, какая встречается у некоторых "зеленых". Прежде всего он жалел людей потому, что они не видят, как растут деревья, не умеют общаться с жуками, воробьями.
Давно наблюдая за нашими учеными, я убедился, как мало они размышляют. Казалось бы, рассуждают, ан нет, думают только по делу, и то в пределах предстоящей статьи, публикации. Писатели, к счастью, народ более думающий, из них для меня особо выделялся Николай Сладков. Пристальный его интерес к природе был не ради написания книг, он искал не сюжеты, они появлялись попутно, он наслаждался прелестью цветения трав, пением птиц, лес был отрадой его телу, вдохновением душе и благоговением перед неубывающей загадочной красотой природы. Время от времени это чувство переполняло его, и он торопился поделиться с людьми. Садился писать, обращаясь чаще всего к детям. Они лучше понимают, они готовы удивляться, они ближе к чудесам жизни.
Книги Николая Сладкова не устаревают, они не зависят от идеологии или от хода истории.
У нас было несколько писателей природы - Михаил Пришвин, Виталий Бианки, Соколов-Микитов и Николай Сладков. Он их ученик, но не подражатель и не продолжатель. У него своя тревога, своя боль за неоправданное варварское чувство превосходства человека над природой. Он увидел сполна то, чего опасались и Пришвин, и другие, - все более немилосердное обращение с растительным и живым миром, мертвые зоны, безмолвные опустелые леса.
Он борется с этим не протестами - он показывает детям прелесть природы, ее мудрость и тайны. Детям нужно постигать не всемогущество человека и его разума, а неисчерпаемую сложность природы. Вместо самомнения пробудить в них восторг перед тайной живого, острое чувство того, что нас окружает непознанный мир. И Николай Сладков не устает нас удивлять непредсказуемостью, изобретательностью паука, осы, дятла...
В лесу, в горах благоговение перед жизнью, радость общения с ней заполняли его существо. Город же для него - огромная надгробная плита над похороненной землей.
... Николай Сладков начинал как писатель-охотник, а стал писателем-естествоиспытателем. Он годами наблюдал и изучал жизнь, поведение малоизвестного зверька белки-летяги. Наблюдал ночами, следил, как они летают. И так было с каждым живым существом, с каждым ландшафтом, о котором он потом pассказывал.
Последние годы своей жизни Сладков все громче, настойчивей останавливает так называемых любителей природы, тех, кто держит в неволе птиц, собирает птичьи яйца, возвращается из леса с охапками ландышей, что уж говорить об охотниках, тех, кто просто стреляет для забавы во все живое. Он осуждает человека, считающего себя хозяином природы, ее владельцем, уверенного, что она существует, чтобы обслуживать его.
Литературная жизнь Николая Сладкова была завидно цельной - он защищал природу прежде всего любовью. Спасал ее красотой - открывал всем нам ее сокровенное совершенство. Вот он подсмотрел, как лихо пляшет под дождем на жнивье лисица. Не сразу разгадал: топая, она выпугивала из ноpок мышей-полевок, это охотничий прием у нее такой.
Сколько подобных разгадок, открытий, забавных, интереснейших, в его книгах. Написанные хоть двадцать, хоть сорок лет назад, они так же весело интересны и детям, и взрослым сегодня. А лаконичный, образный язык еще усиливает их нестареющее воздействие на читателей.
Да, за литературное наследство Николая Сладкова можно не беспокоиться. Его 60 с лишним книг издаются и будут переиздаваться, будут по-прежнему тревожить и возмущать нас той неумной, а то и безумной беспощадностью, с какой мы хозяйничаем в своей стране. Как мы умудряемся видеть врагов среди так прекрасно устроенного для нас же мира природы. Как не умеем мы общаться с деревьями, с потаенной жизнью родных нам существ.
всяком случае, это был счастливый союз.
у нас еще слабо, робко, но все же оно появилось, и в этом есть заслуга Николая Сладкова. Талант его рассказов будет не умолкая пpобуждать любовь людей к защите дарованного нам чуда природы.
Даниил Гранин