Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Р"

1. Поющий бархан. Занге-дзор.

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: жалею, хоть и расплатился за это трудами и потом. Потому что нет ничего слаще тайны — хоть самой малюсенькой! — раскрытой самим. Ущелье Занге-Дзор рассекает широкий склон сверху донизу. Начинается оно высоко, у горного селения, и кончается глубоко внизу, у горной реки. Ущелье глубокое, тесное, узкое— как туннель. Стены — отвесные скалы. По дну извивается ручеёк — серебристая змейка. Солнце накалило серые скалы. Жара, духота. И тишина. Такая тишина, что пичужка вспорхнёт, а кажется — вихрь промчался. Камень сорвётся — целый обвал! Слышно даже, как серые ящерицы — агамы — с обрюзглыми мордами трутся о камни толстыми чешуйчатыми животами… В ущелье много козлиных следов. Сердечки козлиных копыт и на сыром песке у ручья, и на запылённых узких карнизах, И на жёстких колючих кустах клочья линючей козлиной шерсти. Сердечки копыт большие, шерсть на колючках седая — живут тут старые рогали. Сумели уцелеть как-то. А в соседних ущельях и молодых не осталось… И видится мне: козлина-бородач мирно дремлет в холодке и тени каменного грота. Бородатая голова его с тонкими замшевыми губами сонно клонится, клонится, и кривые рожища, как зазубренные в боях сабли, скребут и шаркают о шершавую стену… Едкий пот...

2. Подводная газета. Дела «Голубых масок» (весна).

Входимость: 1. Размер: 22кб.

Часть текста: и заморов. А этим летом хотим мы устроить свой подводный заповедник: проводить в нём наблюдения и разводить рыб. У каждого юнната на маске значок — пластмассовая морская звезда. «ГОЛУБЫЕ МАСКИ» предлагают: ЛОДКА С ПРОЗРАЧНЫМ ДНОМ Предлагаем изготовить лодки из органического стекла. Такие лодки на прозрачных озёрах и реках все будут брать нарасхват: кому не охота своими глазами увидеть подводное царство?! По очереди б гребли, по очереди б смотрели. И приятно, и весело, и интересно. КАК НАУЧИТЬСЯ ПЛАВАТЬ? Плаванию «по-собачьи» надо учиться у собак. Плаванию «по-лягушачьи» — у лягушек. «Дельфиньему» стилю научат вас дельфины. Учителей вокруг много, была бы охота учиться! Но наш совет — учитесь плаванью у людей. Они научат и «по-собачьи», и «по-лягушачьи», и «по-дельфиньи». А ещё «саженками», «брассом», «кролем». На боку, на спине, на животе. Тихо, быстро, стремительно. Далеко и близко, с отдыхом и без отдыха. При волне и в тихую погоду. В море, реке и озере. По воде и под водой. ОТЧИТЫВАЮТСЯ ФЕНОЛОГИ РЫБИЙ КАЛЕНДАРЬ Наш человеческий календарь для рыб не годится. Природа не очень-то с ним считается: то к первому мая лёд на воде, а то — вольные волны; то тёплая вода, а то — ледяная! И потому живут рыбы не по нашему, а по своему — по рыбьему — календарю. Главное в рыбьем календаре...

3. Силуэты на облаках. Русалка

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: воды. Тростники вздрагивали, похрустывали, клонились. И я, наконец, разглядел большое мокро-чёрное тело, медленно плывущее к берегу. Тростник и осока с шорохом раздвигались, пропуская его. Ни головы, ни хвоста, только блестящая мокрая спина. Помедлив, непонятное существо изогнулось и наползло животом на мелководье. Тут я разглядел длинные чёрные руки, прижатые к бокам. Вдруг руки судорожно забили по воде — и из воды поднялся широкий чешуйчатый хвост. Чёрное существо с руками и чешуйчатым хвостом вскинулось, стало подскакивать и перекатываться, подминая тростник и осоку. Мелькали руки, хвост хлестал по воде, взлетали брызги, и волны выплёскивались на берег. В руках у меня было ружьё. Но что за существо бьётся у берега: очень уж оно походило на человека! Тучи совсем закрыли небо, ничего стало не видно. Всплески скоро отдалились, затихли, и только ветер постукивал тростниковыми палочками. Опять прилетели и плюхнулись на воду утки. Завозились под берегом крысы. Послышался скрип чибисиных крыльев. Сидя у костра, я напрасно ломал голову. Я перебирал всех, кто может плескаться ночью в воде. Выдра? У выдры толстые лапки-коротышки, а тут длинные чёрные руки. Утром у берега я увидел помятую осоку, и вода была от мути ржавая. Значит, не показалось: кто-то тяжёлый ворочался там. В полной растерянности я пошагал домой. Другой весной, на том же озере, я опять повстречал «русалку». Но было это уже днём. Она лежала в осоке; виднелась мокрая спина и прижатые к бокам руки. Днём она была не чёрная, а зелёная, в буроватых и желтоватых разводах. Теперь-то я узнал её! Это была огромная щука, которая выползла на отмель метать икру. Два щурёнка-молочника — её руки! — плотно стиснули её с боков. Я подошёл слишком близко: щука-икрянка зашевелилась, молочники отошли...